Об этом возрасте (может индивидуально отличаться) ещё часто говорят как о "седина в голову - бес в ребро". Одна из причин может быть связана с переживанием травмы возможной утраты сексуальной потенции.

Вспоминаю момент из книги "Лето, прощай", второй части знаменитого "Вино из одуванчиков" Рэя Бредбери. В первой части Дуглас был совсем ребёнком, а в "Лето, прощай", он начинает переживать первые подростковые проблемы. Всё повествование мы можем наблюдать конфликт Дугласа и старика Квотермейна. В конце мы узнаем причину этого: в момент, когда у старика голос в его штанах умолкает навсегда, Дуглас начинает впервые испытывать новые ощущения с его "маленьким другом". После этого Квотермейн понимает, что беспричинно злился на Дугласа.

Даже не протянув руку, чтобы удостовериться на ощупь, Квотермейн уже понял: его старинный дружок тут как тут. Правда, на последнем издыхании, но все же он самый. [...] Не было нужды отрывать голову от подушки и разглядывать скромный бугорок, возникший под одеялом пониже пупа, между ног. Так только, одно биение сердца, один удар пульса, потерянный отросток, призрак плоти. Однако все чин-чином.

В темноте Дуглас открыл глаза. Городские часы отсчитали последний из трех ударов.

Он поглядел в потолок. Ничего. Перевел взгляд в сторону окон. Ничего. Только легкое дуновение ночи шевелило бледные занавески.

– Кто там? – прошептал он. Молчок.

– Кто-то тут есть, – прошептал он. А выждав, снова спросил: – Кто здесь?

Смотри сюда, раздался невнятный говорок.

– Что это?

Это я, был ответ откуда-то из темноты.

– Кто «я»?

Так красиво и наивно Бредбери показывает психологический комплекс, который объясняет причину агрессии престарелых мужчин к молодым юношам, а именно, это зависть к тому, что юноши не испытывают страха эректильной дисфункции и используют свою сексуальную энергию и активность так, как им заблагорассудится.

Впрочем, есть и один случай из моей практики как медицинского психолога. Пациент примерно 70 лет рассказал мне о том, что потерял смысл жизни. Я уточнил, почему он его потерял, и тогда пациент мне рассказал, что до недавнего времени вёл активную сексуальную жизнь, однако теперь его половой орган утратил эректильную функцию. Интересно, что он описал эту проблему не как бытовую психологическую трудность, а использовал слово смысл, то есть определил её на экзистенциальный уровень. Такой уровень отличается тем, что жизненная задача в этом случае звучит как "а существую ли я вообще?".

Существую ли я вообще и являюсь ли я мужчиной, если больше не могу заниматься сексом?

Для многих мужчин в возрасте это - серьёзный вопрос, который проводит к усилению возрастного кризиса, связанного с принятием новой социальной роли, сменой профессиональной деятельности на собственные увлечения, ухудшением здоровья и ограничением мобильности, а также ещё одной экзистенциальной проблемой - конечности жизни и принятии феномена смерти.

В.В. Кришталь и Б.Л. Гульман описывают, что психологическая адаптация к сексуальным дисфункциям может достигаться за счёт компенсации, псевдокомпенсации, гиперкомпенсации. Как результат смирения с наличием дисфункции, наступает психическое приспособление (привыкание), которое проявляется иногда в обесценивании, а иногда и активной дискредитации половой жизни с подчеркиванием своих достижений в других областях, бывает, что человек принимает на себя роль слабого, неудачника, больного. Также исследователи описывают особенность психологической защиты в такой ситуации, которая может проявляться в активно-оборонительной (агрессия, обвинение партнёра) и пассивно-оборонительной форме (избегание половых отношений).

Таким образом, фиксация на теме секса у мужчин в возрасте от 40 лет может быть связана с переживанием этих кризисных явлений, формой психологического избегания, которое ощущается как неизбежная утрата эректильной функции. Многие мужчины в это время пробуют сексуальные практики, которые долго себе запрещали и считали табу, меняют моногамную модель поведения на полигамную.