В IX—VIII вв. до н. э Гомер в своей эпической поэме «Илиада» впервые использует слово ψυχή (psyche), которое впоследствии станет ключевым для западной философии и психологии. Однако в гомеровском контексте это понятие существенно отличается от более поздних трактовок.

У Гомера psyche — это не «душа» в современном смысле, а скорее жизненная сила, покидающая тело в момент смерти. В «Илиаде» (например, в песне I, 3-5) psyche упоминается как нечто, что воин «испускает», умирая. Это не индивидуальное сознание или личность, а скорее дыхание жизни, подобное тени или призраку (эйдолону), существующему в Аиде.

Интересно, что у Гомера разум, эмоции и воля связаны не с psyche, а с другими понятиями: θυμός (thymos) — ярость, душевный порыв; νοῦς (nous) — разум; φρήν (phrēn) — сознание, ум. Таким образом, psyche в гомеровском эпосе — это не психика в современном понимании, а абстрактный принцип жизни, отделимый от тела.

Гомеровские представления отражают архаичные верования досократической Греции, где душа ещё не стала синонимом личности. Как отмечает Вальтер Буркерт в работе «Greek Religion» (1985), в ранней греческой традиции psyche ближе к «жизненной субстанции», чем к позднейшим философским концепциям бессмертной души.

Лишь у орфиков и пифагорейцев (VI—V вв. до н. э.) psyche начинает ассоциироваться с метемпсихозом (переселением душ), а у Платона — с разумным началом, противопоставленным телу. Однако именно гомеровское употребление заложило основу для дальнейшего развития термина.

Первое упоминание psyche у Гомера — важный этап в истории понятия души. Хотя оно ещё далеко от философских интерпретаций, именно здесь начинается путь от дыхания жизни к сознанию и личности. Этот переход можно проследить в более поздних текстах — от Гераклита и Парменида до Платона и Аристотеля, которые радикально переосмыслили гомеровскую psyche.